Состоявшийся в воскресенье в Москве и некоторых регионах Марш Мира вызывает две группы вопросов: по поводу содержания самого марша и по поводу перспектив дальнейшей деятельности оппозиции в России вообще. О содержании уже сказано много, но основной вопрос я всё же отмечу. Он такой: если это «марш мира», который нам представляет условная коллективная оппозиционная «партия мира» — то где тогда партия войны? Кто у нас официально за войну? Путин и Кремль – против войны, Москва многократно выступала в украинском конфликте именно как миротворец, мир на Украине – официальная позиция Кремля. Порошенко – тоже официально за мир. Даже Евросоюз и США – тоже за мир.
А кто у нас за войну? Пожалуйста: это группа националистических и патриотических движений, партий, политиков и общественных деятелей, отчасти вытесненных из политического мейнстрима. Пока несколько тысяч представителей «партии мира» шествовали по Москве на согласованной акции, несколько сотен человек из «партии войны» бегали вокруг по тротуарам и протестовали. Им – в отличие от «партии мира» — неделю назад митинг не согласовали. Так что, мероприятие людей, считающих себя противниками Путина, парадоксальным образом укладывается в путинскую повестку.
Не укладывается в путинскую повестку другое: плохо скрытая за публичными миротворческими лозунгами демонстрация политической лояльности другому государству, с которым Россия находится в состоянии войны. Внимание: это не я утверждаю, что Россия в состоянии войны – они сами утверждают. И в рамках своей же картины мира считают нужным выказать этому государству лояльность, то есть занять однозначную позицию предателей. Предполагаю, что среди организаторов и участников вчерашнего Марша Мира можно найти немало людей, в 2008 носивших значки «я – грузин» (тогда в либеральных кругах было модно поддерживать Грузию против России), а чуть раньше – выступавших за свободу многострадальных чеченских террористов от многовекового российского имперского угнетения. «За нашу и вашу свободу» — так от начала либерализма в современной России повелось, от истоков.
Демонстративная лояльность внешнему политическому субъекту – это фактически новый этап в развитии российской оппозиции. Ведь сколько сначала было возмущения законом «об иностранных агентах». «Мы никакие не иностранные агенты» — как бы говорили представители различных НКО – «Мы представители российского гражданского общества, даже в чём-то патриоты, которые пытаются сделать Россию лучше». И вот внешнеполитический кризис открыл карты: те же самые люди, пытавшиеся доказать свою нейтральность, сочли нужным поддержать силы, играющие против России. Это стратегия «пораженчества», которую во время Первой Мировой реализовывали ещё большевики. И сейчас российская оппозиция фактически перестаёт скрываться – выстраивание системы внешнеполитической лояльности из фигуры умолчания превращается в открыто демонстрируемый факт.
Мы немного больше поймём перспективы дальнейших действий оппозиции, если посмотрим малогабаритные шкафы купе в спальню на Марш Мира шире: в контексте прошедших выборов. Обратим внимание: Марш Мира — первая за долгое время согласованная акция либерально-демократической оппозиции. В оргкомитете мероприятия нашли себе место РПР-ПАРНАС, «Демократический выбор», «Яблоко», «Партия Прогресса», «5 декабря», либертарианцы и антивоенные активисты. Все эти люди смогли договориться, согласовать действия и оорганизовать массовое и довольно знаковое мероприятие. Между тем, совсем недавно, на выборах, договориться у всех названных выше сил фактически не получилось. Происходит это не только из-за столкновения личных амбиций и разного понимания электоральных стратегий — напротив.
Нынешняя либерально-демократическая оппозиция фактически осознала отсутствие серьёзных электоральных перспектив в России — поэтому выборы куда-либо могут быть значимы для региональных партийных отделений, но не для их федеральных центров. Поэтому федеральные центры оппозиционных партий фактически отказываются искать друг с другом компромиссы на электоральном поле и выступать модераторами региональных конфликтов. Как результат, оппозиция конкурирует друг с другом и проигрывает выборы (выборы в Мосгордуму с наглядностью продемонстрировали правоту этого утверждения).
Напротив, выстраивание контура внешнеполитической антироссийской лояльности — новый приоритет, и здесь оппозиция демонстрирует готовность к совместным коллективным действиям. Именно в этой плоскости и будет происходить дальнейшее функционирование либерально-демократической оппозиции в России.
В целом, «уход на дно» для оппозиции — это результат осознания полной потери влияния на большинство и попытка полной мобилизации оставшегося меньшинства. Там, на дне, на границе между политикой и за пределами политики, на границе с Россией — и за пределами России оппозиция будет создавать новую кадровую базу для броска на власть — и тестовые броски власть почувствует на разных (в том числе и на региональном) уровнях. Умение выявлять эти новые стратегии, правильно их идентифицировать и противодействовать им — вот задача, которая встанет перед проправительственными силами, перед всеми, кто определяет себя как «охранителей».