«Весь этот сбор подписей — бред, тупость и используется только как инструмент борьбы с народовластием и демократией. В нынешнем виде он должен быть отменен» — заявляет Алексей Навальный, комментируя предвыборный процесс в ГосДуму-2016. По мнению Навального сбор подписей — отживший механизм, помеха несистемной оппозиции и бюрократический ад в политическом секторе. Так ли это? Давайте разбираться.
Изначально сбор подписей так называемых малых партий был создан для того, чтобы в грядущих выборах отсеять «партии городских сумасшедших». Вспоминается реальный анекдот, когда в середине 90-х пришла голосовать бабушка (выборы в Государственную Думу). Она подслеповато посмотрела на список-простыню и спросила: «А где тут коммунисты? я за них проголосовать хочу». На что получила ответ: «У нас тут три партии коммунистов, вам какую?». Также можно шкафы купе недорого заказ цена москва вспомнить легендарную «Партию любителей пива».
Важно и то, что подписи — первая ступень рейтинга доверия. Ведь если граждане не подписываются за партию, почему государство должно воспринимать ее как реального игрока? Представим, что сбор подписей все-таки отменили, и все заявленные партии попадают в общий список. Увидев список из нескольких десятков партий, избиратель скорее всего плюнет, и поставит галку наугад. Партий много, большинство незнакомые, от предвыборной кампании каждой из них дома остался календарик или ручка, а в памяти к моменту голосования не останется и следа. Подобная ситуация абсолютно точно не нужна крупным партиям, а вот мелким партиям-однодневкам весьма на руку. Выиграть, конечно, не смогут, но голоса избирателей перетащить — легко.
К тому же есть безотказная примета: чем чаще и активнее оппозиция критикует власть, тем ближе выборы. Самый свежий провальный случай со сбором подписей «Демократической коалицией» произошел в Новосибирске. Сборщики подписей поделились в соцсетях трудностями, мол, практически невозможно работать, люди не идут на контакт, в день выходит десяток подписей в лучшем случае.
Несмотря на это «Демократическая коалиция» за 20 дней работы предъявила 15 000 подписей, подлинностью которых заинтересовались в избиркоме Новосибирска. Вкупе с жалобами на некорректный сбор, поводов было более чем достаточно, но Навальный посчитал это «саботажем кремлевских провокаторов». Якобы студенты сами подделывали подписи, бегая за двойной зарплатой — к оппозиции и в Кремль.
Механизм проверки подлинности автографов уже запущен, поэтому Алексею только и остается упредить ситуацию с разоблачением и фальсификацией, заранее развести руками и сказать: «Чуваки, я говорил, система прогнила. Это банальное административное давление». Оправдание раньше обвинения оправданием не считается, а вот лишний пиар получить всегда полезно.
Ругая российскую предвыборную модель, Алексей Навальный приводит в пример американскую, как самую демократичную и прозрачную систему выборов. «Шварценеггер, избираясь досрочно на пост губернатора Калифорнии должен был собрать всего 65 подписей». Навальный откровенно передёргивает.
Во-первых, Шварценеггер представлял парламентскую Республиканскую партию, а не внесистемную оппозицию, как Навальный. Во-вторых, российским парламентским партиям, в отличие от американских, подписи собирать вообще не нужно. Так что Россия, в этом смысле, внезапно демократичнее США. В-третьих, в Америке демократы и республиканцы проигрывают на выборах раз в сто лет. В Калифорнии последний подобный случай был в 1916-м году, когда выборы выиграл действующий губернатор Хирам Джонсон, за пару лет до этого вышедший из родной республиканской партии. Поэтому если бы Навальный решил побороться за власть в США будучи несистемщиком, не факт, что он дожил бы до своего звездного часа.
Ходорковский в недавнем интервью открыто признает, что за Навальным пока не стоит куратор, аргументируя тем, что тот «не пуганный». А значит, власть не видит в Навальном угрозы, поэтому не контролирует его. Ходорковскому вторят аналитики: «система — руками одновременно АП и Конторы — создает ему такие ситуации, чтобы Навальный действовал строго в интересах системы, но сам бы того в полной мере не осознавал.»
Но позвольте, у нас демократия, а не тоталитаризм. Поэтому власть не стоит над Навальным и другими, а всячески оберегает, как живой памятник российской оппозиции. Проблема Навального в том, что он не смог вырасти из подающего надежды политика (хотя в 2013 возможностей было более, чем достаточно), оставшись серой посредственностью на политическом поле. И все, что ему остается после пропущенного звездного часа — вечно оправдывать свои огрехи, мечтая повторить безвозвратный успех двухлетней давности.
Но если рассматривать его как некую прививку от тоталитаризма, который потенциально живет в любой, даже самой демократичной стране, Навальный вполне справляется. Оппозиция в целом, и Навальный в частности, вступают в роли раздражителя-контролера, оздоравливая политическую сферу России. И делая ее по-настоящему демократической, а не на показ.
Те политические причины, на которые прямо и косвенно намекает Навальный, так и останутся намеками. Он без конца получает условные сроки, а не реальные. Российская правовая система стремится к западному демократичному образцу, а не восточному деспотичному, как бы это не отрицала оппозиция. Если бы Навального хотели «закрыть», то давно это сделали, однако логика работы российской системы иная. Она работает с законами — их нарушениями и исполнениями, а не с политическими мотивами. Тот факт, что лидер «Демократической коалиции» остается в легальном правовом поле, как и любой гражданин России, подтверждает, что система работает по прозрачным и демократичным правилам.
Теги: Алексей Навальный, Михаил Ходорковский, Оппозиционер Алексей Навальный