Прививка против экстремизма

710238747_18386358536858566419-9667312

В России запретили “Правый сектор”. Точнее – под запрет попали целых пять близких друг к другу организаций: «Правый сектор», «Украинская национальная ассамблея — Украинская народная самооборона» (УНА-УНСО), «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Тризуб им. Степана Бандеры» и «Братство». За что и почему именно сейчас?

По правде говоря – запретить можно было бы только за декларируемые цели, не говоря уж про успехи в их реализации. Лидер “Правого сектора” Дмитрий Ярош еще в 2008-м заявлял: «И Кавказский регион, и Украина, и Беларусь, и Прибалтийские республики, как и вся Восточная Европа обречены на постоянное напряжение, пока существует Московская империя. Единственным залогом мирного, цивилизованного развития народов, которые перестраивают свою жизнь рядом с Россией, есть полная ликвидация империи и построение на её территории национальных государственных образований…».

За примерами, к чему привела такая парадигма, далеко ходить не надо, история развития гражданской войны на Украине прошла за год на наших глазах: от пропаганды неонацизма до убийств милиционеров на Майдане и в итоге — полномасштабных боёв с жителями Юго-Востока Украины.

В России начали активно реагировать на бурный рост праворадикалов в марте 2014 – последовало как минимум два заметных шага против стремительно коричнивеющего сознания отдельных украинцев и россиян. Было возбуждено уголовное дело против самого Яроша и были закрыты группы “Правого сектора” в российских социальных сетях.

Российское общество в период кавказских конфликтов эпохи 90-х успело получить прививку против примитивного моноэтнического национализма и призывов смены власти революционным путём. Украинское, имевшее за 20-летний опыт независимости лишь прецедент относительно мирной “Оранжевой революции” – было стремительно охвачено романтизмом уличного противостояния “воинов света, воинов добра” с “Беркутом”. Боевики “Правого сектора”, исподволь появившиеся на улицах бурлящего Киева, стремительно перевели еще мирный гражданский протест в силовое противостояние с МВД.

После победы Евромайдана «Правый сектор» оказался перед выбором как минимум трёх путей своего развития ­ — и выбрал первый. Боевики-националисты были разумно использованы для повышения уровня “патриотизма” в Вооруженных силах Украины, упорно не жалеющих воевать против собственного народа. Армия, избегавшая вовлечения в силовой конфликт во время майдана-2006 и майдана-2013 до последнего сопротивлялась применения оружия против граждан своей страны в 2014. Прививка радикальным национализмом, добровольческими батальонами, активистами и командирами вчерашних боевиков в подразделения ВСУ сделали своё дело – счет жителей Донбасса, расстрелянных артиллерией и авиацией быстро пошел на сотни. Украинских солдат, убитых националистами за отказ стрелять по соотечественникам, – на десятки.

“Правый сектор”, в числе прочих радикальных националистов выполнил давнюю мечту Збигнева Бжезинского – на Украине русские сражаются против русских. С украинскими паспортами и русской речью по обе стороны донбасского фронта. Бывшие советские офицеры, сыновья ветеранов Великой Отечественной вместе с “нациками” (по выражению самих военных) – воюют против донбасских ополченцев. И призывают на русском в фейсбуках голосовать на выборах за фронтового товарища Яроша – того самого, что призывает к дерусификации Украины.

Но существуя с начала 90-х, националисты за 20 лет так и не смогли достичь заметных электоральных успехов даже на Западной Украине. Попытка самостоятельно легализоваться в политическом поле в форме партии в Верховной Раде окончилась позорным по полученным процентам провалом и подачкой в виде мандата – самому Ярошу. Что лишний раз доказывает, что Правый Сектор – не самостоятельная политическая сила, они не способны быть субъектом политики. Они – лишь инструмент. И тем они и опасны, что хозяева могут вновь инструмент заточить и бросить в бой. И совсем не исключено, что уже против России. Тем паче, что в самой России доморощенные революционеры не способны создать сколь либо вменяемых идей и лозунгов кроме многолетнего нытья “Путин уходи…”.

В ситуации кризиса своих идей, политически провальный на Украине, но бодрый и злой “Правый сектор” – удобоваримое плацебо для отечественной оппозиции, ищущей форму отсутствию своего содержания. Не зря последний “Русский марш” вывел на улицы немало вроде бы русских националистов – однако копирующих символику и лозунги антимоскальских сотен с Евромайдана. 20-тысячное сообщество “Русского сектора” в ВКонтакте тому встраиваемые шкафы купе на заказ примером. В общем, в России появились свои «свидомые» и понятно, что при неудачах власти таких «майданутых на всю голову» может оказаться сильно больше.

В этих условиях превентивные действия российских властей оправданы и закономерны – разумно заранее маркировать неонацистские эталоны черной меткой экстремистских организаций, прежде чем отечественные свидомые скопируют их на московские улицы. Дабы у возможных последователей не было шанса войти в политическое поле России – Верховный Суд позаботился заранее: экстремисты. И никаких дискуссий.

Добавить комментарий