Американское издание The New Yorker рассказало, как американские кандидаты в президенты от разных партий пользуются схожими популистскими лозунгами в ходе праймериз, чтобы завоевать доверие и голоса избирателей при том, что представляют разные противоборствующие партии.
Неделю назад в воскресенье, один из двух победителей на праймериз в Нью-Гэмпшире одолел мощь корпоративных лоббистов правительства США, повесив на них ярлык «кровопийц». Он напал на оборонных подрядчиков, вынуждая таким образом правительство купить ненужные ракеты. Он разрушил нефтяные компании и страховщиков. И он поклялся использовать переговорную силу американского правительства, чтобы снизить цены на лекарства шкафы по размерам . Удивительно, но это была речь не демократического социалиста Берни Сандерса, а, наоборот, самопровозглашенного миллиардера Дональда Трампа.
Ещё до победы Трампа и Сандерса в Нью-Гэмпшире на прошлой неделе поверхностное сходство между двумя мужчинами отразилось во множестве комментариев: оба являются бунтовщиками, которые отражают в себе всеобщее политическое недовольство. Менее очевиден, но более интересен тот факт, что они также отражают глубокую неприязнь экономической политики США на протяжении трех десятилетий. Трамп и Сандрес популярны не только потому, что они выражают народный гнев, но и потому, что уместно критикуют американский капитализм.
Это очевидно в случае с Сандерсом, чья кампания сфокусирована на неравенстве доходов и чрезмерном влиянии корпоративных элит. С другой стороны, экономический популизм Трампа тяготеет к тому, чтобы заглохнуть в его зажигательной позиции в отношении мигрантов и мусульман, противником которых он является. Тем не менее это то, что наиболее сильно отличает его от таких бескомпромиссных консерваторов, как Тед Круз. Трамп призвал упразднить налоговую лазейку в «полуактивном» долевом участии для хедж-фондов и менеджеров частного акционерного капитала. Он поклялся защищать программу «Социального обеспечения». Он призвал к ограничению высококвалифицированных иммигрантов. Самое главное, он отверг идеологию свободной торговли, предполагая, что США, возможно, необходимо ударить тарифам на китайские товары, чтобы защитить американские рабочие места. Такие взгляды поссорили Трампа не только с руководством Республиканской партии, но также и с теми, кто с 80-х годов придерживается основного курса в экономической мысли, которая была приспособлена к глобализации.
Под властью и республиканских и демократических президентов США управляли стремлением к расширению глобальной свободной торговли. Утверждение Североамериканской зоны свободной торговли стало одним из знаковых достижений Администрации Клинтона, которая также сыграла ключевую роль в принятии Китая в качестве члена Всемирной Торговой организации. Совсем недавно Администрация Обамы добилась соглашения о Транс-Тихоокеанском партнерстве, и работает по аналогичному торговому соглашению с Европой. Всё большая интеграция США в мировую экономику расценивалась как неизбежная и благотворная. Глобальная конкуренция сделала бы компании и работников более продуктивными и выгоды для американских экспортеров и потребителей превышали бы любые потенциальные потери.
Сандерс не принимает этого. В своем последнем споре с Хилари Клинтон он назвал торговую политику Америки «катастрофической», способом для бизнеса, чтобы поднять прибыль, через снижения уровня заработной платы. Будучи членом Палаты представителей США, он голосовал против каждого торгового соглашение, которое вставало перед Конгрессом, он также выступал против нормализации торговых отношений с Китаем. Трамп также набрасывается на Китай и Японию во время почти каждого своего выступления, и торговля была главной темой, которую он затронул в своей победной речи в Нью-Гэмпшире. Вместо того, чтобы рассматривать глобальную систему торговли, как свободный рынок, Трамп описывает её, как поле боя, на котором США «всегда проигрывают». Свободная торговля может предоставить американским потребителям более дешевые товары, но Трамп противопоставляет этому потерю рабочих мест и американского богатства.
И Трамп, и Сандерс преуменьшают громадные экономические выгоды от глобализации для американских потребителей разного достатка, а их предлагаемые решения смутные и могут быть губительными, если они будут выполнены. Но их слова находят отклик среди многих избирателей, потому что они ясно сформулировали важную истину: свободная торговля создала большое количество победителей и проигравших в американской экономике, а проигравшие – в основном «синие воротнички» — либо вообще не получили помощи, либо получили её в недостаточном количестве. Торговля с Китаем, в частности, нанесла американскому сообществу по всей стране серьезный ущерб, от которого ещё не восстановились. Так экономисты Дэвид Отор, Дэвид Дорн и Гордон Хансон зарегистрировали то, что они называют «китайским шоком» — начался в 1991 и продолжается вплоть до наших дней – уничтожил производство большинства американских работников, этим людям было трудно найти и сохранить новые рабочие места, уровень безработицы оставался высоким, а зарплаты низкими.
Ситуация в торговли – это не единственная причина, из-за которой уровень жизни «синих воротничков» снизился; автоматизация и слабые профсоюзы также сыграли свою роль. За счет акцентирования внимания на торговле оба кандидата осознают кое-что важное: то, что случилось с трудом в США было не обычной катастрофой, но, отчасти, продуктом государственной политики, предназначенной для ускорения глобализации и оставления незащищенными американских работников перед иностранной конкуренцией. Признание этого гораздо больше, чем мог получить американский рабочий класс от кандидатов в президенты.
Экономический популизм в конечном счете не может быть выигрышной стратегией. Избиратели среди «синих воротничков» в Айове и Нью-Гэмпшире помогли одержать победу Трампу и Сандресу но в общем они представляют собой сокращающуюся долю электората. Шовинистская риторика Трампа, безусловно, (будем надеяться) ограничит его привлекательность. И хотя Сандерс мог бы теоретически переманить избирателей Трампа на свою сторону – почти так же как сделал Роберт Кеннеди в 1968 со сторонниками Джорджа Уоллеса – ему будет трудно победить Хиллари Клинтон. Но даже если ни один из кандидатов не победит в номинации, главные страхи, за которые они отвечают, останутся в предвыборной гонке. Американские рабочие привыкли верить, что прилив помогает всем кораблям сойти с мели или, иначе говоря, от экономического подъема выигрывают, и богатые, и бедные. Но в последние тридцать лет он затопил здоровую часть из них.
Теги: Дональд Трамп, Хиллари Клинтон