В пятый день 2015 года либеральные интернеты взорвались неслыханной вестью – Навальный снял браслет! Фото разрезанного ножницами браслета в уютной квартире столичного революционера волной прокатилось по оппозиционным твиттерам, грозясь девятым валом поколебать основы режима, и – рассыпалось в пену.

Вместо спецназа ФСИН, готового кинуть Навального в казематы Бутырки поближе к брату, к нему приехал унылый инспектор, печально  сфотографировавший порезанный браслет и после этого уехавший. Единственное неудобство — журналисты, столпившиеся у дверей.

А до того Алексея увезли с акции на Манежной домой к семье и оливье, в то время как сотню его сторонников – упаковывали по автозакам. Весь уличный протест  в полночь на 31-е превратился если не в тыкву, то в ёлочную игрушку на Манежке, полную замерзших за ночь московских “революционеров”, отправленных по домам греться и жаловаться онлайн, пришедшими утром полицейскими.

Если проанализировать политическую карьеру Алексея за последние годы – можно заметить, что она развивается в лучших  традициях методичек Джина Шарпа, основоположника технологий soft power, по которым решительно действовали все «герои» серии цветных революций на постсоветском пространстве. Только в российских реалиях, Кремль оказался лучшим учеником, чем противостоящая ему прозападная оппозиция – он уже не первый год использует технологии мягкой силы против тех, для кого они исходно создавались. И Навальный – не последний элемент в этой политической конструкции. Начиная с талантливо слитого “болотного протеста”, где вечный революционер Лимонов с полусотней верных нацболов призывал идти на Кремль, а либералы во главе с Навальным уже шумно выпускали накопившийся социальный пар в белоленточном стоянии. Власти, конечно, не дарят своим оппонентом цветов, как рекомендует Шарп для митингующих по отношению к полицейским.  Но – особо и не обижают, позволяя постить в блогах под запретом на интернет, убегать из-под домашнего ареста и даже помогая участвовать в выборах.

И всё это – в лучших традициях близкого оппозиционной среде современного искусства.

Так, сидение в фонтане Навального и Удальцова стало своего рода перфомансом-предтечей сидения в новогоднем шаре – только фонтан это скорее двумерный арт-объект, а шар – уже трёхмерный. Подобный прогресс в измерениях, наверно, отчасти компенсировал факт убыли Удальцова из состава сидящих – его посадка была в целом безразлично-нейтрально встречена оппозицией. Навальный тогда не понял, что слив оппозиционной массовкой неудобного левака – сигнал к подобной участи и для себя. И посему возглавил процесс слива бывшего соратника, чтобы с энтузиазмом включиться в новую для себя игру – выборы мэра Москвы. Заодно он перешел к символике раннего Пикассо, заставив своими кубами все районы столицы. Правда московский обыватель и его муниципальный депутат, вероятно, не дорос пока до столь сложных выразительных форм, и тоталитарному российскому режиму пришлось помогать Навальному собирать голоса. В лучших традициях Шарпа и парадоксального искусства.

Таким образом, неизменно играя в поддавки с властью и выходя сухим из ситуаций, где окружение получало реальные сроки – Навальный прогрессировал шкафчик на заказ как уникальное политическое явление современной России. Бессмертный как ветхозаветный вечный жид, перетекая из одного политического проекта в другой, оставляя за собой разрушенные коалиции, эмигрировавших или судимых сторонников, Алексей теперь совершил очередной политический перфоманс – с большой помпой снял браслет. Снял не в порыве революционной страсти, в день посадки брата и уличного протеста имени себя, но дождавшись, когда интернет-общественность выйдет из новогоднего запоя, СМИ будут страдать от нехватки информационных поводов, а новогодний стол доеден. Коллега по бегству из домашнего ареста Леонид Волков, к этому времени вдоволь нашатавшись в Москве режима, убыл на Запад к месту работы, и всем стало скучно. И вот браслет.

С  точки зрения высокого искусства – акт его разрезания возможно должен отсылать зрителя к легендарному Ван Гогу, отрезавшему себе ухо.

Но в условиях российских протестных арт-реалий – взрезание браслета почему больше ассоциируется с художником Павленским, демонстративно отрезавшим себе мочку уха и покорно ожидавшем прибытия полицейских для последующего эпатажного ареста. Алексей своей нехитрой провокацией не дождался группы захвата, получив лишь инспекторов ФСИН, зафиксировавших факт порчи гражданином Навальным вверенного ему госимущества. И в ответ на этот очередной softpower-ный шаг режима, прославленному оппозиционеру кажется, остаётся продолжить идти арт-путём художника Павленского. Но готов ли и он рискнуть своими тестикулами – время покажет.